В Черных Водах.
Снег шел прямо из поднебесья. Остатки света смешивались с его мелкими хлопьями и делали расплывчатой черно-белую картину засыпающего леса.
Охотничья лайка лежала метрах в 40 от того, кого она назвала Без Имени. Без Имени сегодня очень устал. Устал не от физического напряжения. Сила в этом семилетнем секаче была огромная. Ночной многокилометровый переход вызывал в нем только приятное ощущение мышечной радости, бой с соперником - прилив удали. Без Имени устал от постоянного присутствия этой Странной Собаки, которая появилась в его размеренной жизни сегодня утром. Без Имени много раз сталкивался c охотничьими собаками. Вели они себя по-разному. Кто-то из них явно боялся его, близко не подходил, в ответ на его атаку отбегал далеко в сторону и иногда даже переставал подавать голос. Бывало, уходили вовсе, сделав вид, что встреча была случайной и совсем ненужной. Иногда собаки были крайне настойчивы и даже неосмотрительны, пытаясь схватить Без Имени. Несколько раз Без Имени удавалось убить таких собак, пропоров клыком или просто сильно ударив собаку о дерево. Чаще это были молодые, неосторожные лайки и самоуверенные "ягды", одуревшие от охотничьего азарта.
Странная Собака вела себя и настойчиво и осторожно одновременно. Это была взрослая лайка лет 9, крепкая, серого окраса сука с желтыми глазами . В ее контуре Без Имени сразу узнал тревожные черты волка, с которым сталкивался в заволжской степи. Когда Без Имени бросил свиней и молодняк и, как обычно, обманом ушел из западни через загонщиков, Странная Собака тоже прекратила преследование стада и ушла за ним. Легкая добыча для охотников, подсвинки, были ей словно неинтересны. То, что добыча стала легкой, подтверждали выстрелы в конце лога и визг подсвинка. Без Имени понял, что подавать по нему голос Странная Собака не будет: ветер был от номеров, силы ей на это тратить не было никакого смысла - её бы всё равно не услышали. Она просто стала его второй тенью, маленькой и гибкой, вместо той огромной и мощной, к которой Без Имени привык. Странная Собака останавливалась вместе с ним, ускорялась, ложилась, перепрыгивала ручьи и молчала. В конце концов, Без Имени успокоился. Звуки "Уазиков" и голоса исчезли. Без Имени нашел хороший пласт желудя под снегом с ледяной коркой и начал его поедать. Снег продолжал идти. Это была тоже удача. Все вечерние следы исчезнут.
"Не надо было Ласку сегодня брать. Стареет она уже, ловкости мало. А секач в семье крупный. Башмак сантиметров 15 в диаметре", Калашников докуривал на кухне третью сигарету подряд. Было 12 часов ночи. Ласка из загона не пришла.
Настроения не было с утра. Пришла команда сверху провести заказную охоту. Калашников работал охотоведом охотхозяйства 10 лет. Было ясно, что за публика приедет. Обязательно опоздают. Придет колонна из нескольких джипов, "уазиков" и, обязательно, "Урал" с теплой будкой - походный "буфет". Обычно "охотники" уже приняли по маленькой в дороге. Дорогие амуниция и ружья обычно добавляли рисовки этим "следопытам". На снегоходах с ними в хозяйство не поедешь. Техники мало для такой толпы. Да и не хотят они выходить из теплых кабин. Это все еще можно потерпеть. Главные неприятности начинались, когда их расставишь на номера. Курят, громко переговариваются, "ходят" друг к другу в гости. Это до чего ж надо напугать кабана, чтоб он на такие номера пошел! Про стрельбу и говорить нечего. Лишь бы загонщиков да собак не поубивали!
Кабанов нашли быстро. Тропа была свежая и вела к подкормочной площадке. Выходных следов не было. Судя по тропе и количеству съедаемого ежедневно зерна, в загоне могло быть голов 15. Видимо со стадом был крупный секач. Накануне Калашников видел его внушающие уважение следы и огромную грязевую ванну с остатками солярки на дне. Калашников выпустил Ласку из машины на поводке. Ласка сразу возбужденно потянула в сторону загона. Калашников подождал минут 20, пока расставят номера. "Ну что, милая, давай!" Калашников снял с Ласки поводок и, не торопясь, пошел вдоль кустарника.
Иногда поднятый зверь разворачивался и шел резко в сторону Волги. Тогда приходилось здесь подшуметь, а то и выстрелить. Последние годы Калашников не стрелял свиней, больше думал о приплоде молодняка в хозяйстве. Другое дело секач. Хотелось поединка с серьезным соперником, что бы был трофейный: крупный, умный, быстрый, опасный: Утро наступило незаметно. Без Имени наелся за ночь досыта и теперь собирался подремать в уютном терновнике. Терновник был такой густой, что даже собаке через него пробраться было сложно. Оставался всего один туннель, пробитый стадом, с двумя хитрыми выходами в сторону Волги.
Ласка терпеливо ждала, пока. Без Имени успокоится и уляжется в дневной сон. Она знала, что Хозяин обязательно приедет ее искать. Уже без шумной бестолковой компании, а со своими егерями на снегоходах. Ласка очень любила такую охоту - умную, аккуратную. Егеря были опытные, стреляли хорошо, а главное, понимали, куда перемещается зверь и как его перекрыть в загоне. Обычно такая охота получалась в понедельники, когда горе-охотники уже уезжали, а егеря отправлялись разыскивать и добирать подранка. Ласка пока не знала, как обозначить положение зверя и свое. Снег шел всю ночь - значит, следов видно не будет. Оставалось ждать, чтобы понять с какой стороны заедут в хозяйство снегоходы.
Наконец послышалось урчание снегоходов. Первым шёл "Тайга", вторым "Рысь", за ними "Буран" с санями - Ласка легко угадала последовательность приближающихся знакомых звуков.
Снегоходы шли по Черным Водам. Так называются протоки разлившейся Волги с большим количеством островов. Было слышно, как в морозном воздухе под гусеницами проламывается верхняя корка двойного льда. Вода в протоке играет на 3-5 см в сутки за счет изменения уровня коренной Волги. При хорошем морозе за ночь наплывшие лужи подмерзают. Снегоходы повернули в сторону Лосиного острова. " Если бежать быстро - можно успеть оказаться у них па пути". Ласка не сомневалась в верности выбора. Без Имени спал спокойно. Его можно было на время оставить.
Калашников издали увидел Ласку, спрыгнувшую с берега на лед. "Слава богу, жива!" До собаки было метров 200. Но вместо того, чтобы бросится навстречу Хозяину, Ласка вновь ушла в терновник. "Ишь, какая самостоятельная, одна охотится! Но явно зовет за собой" - мгновенно оттаявшее от ночного волнения сердце Калашникова наполнилось теплом и гордостью за собаку. Калашников искренне любил Ласку. Это была его первая собака, самая умная и талантливая в охоте. Для выставок она не годилась. Слишком уж сильна была в ней прилитая когда-то кровь волка. Корпус растянут, хвост без кольца, глаза желтые. Но в охоте по кабану "равных" ей не было. Широкий поиск, самостоятельность, вязкость, осторожность, ловкость и страсть делали ее великолепной охотницей. Среди ее легендарных подвигов числился даже самостоятельно добытый кабанчик килограммов на 80, которого она взяла, предварительно выгнав на скользкий лед небольшого озера. Ласка уже давно стала членом семьи, ночевала дома, а не в вольере. Только ей позволялось иногда утром нырнуть в кровать к Хозяину, лизнуть его в нос и блаженно растянуться на простыне.
Снегоходы остановились. Егеря договорились, как действовать. Было примерно понятно, где мог залечь зверь. Калашников решил, что это вчерашний подранок, по которому неудачно отстрелялись в сумерках. Два снегохода с охотниками поехали в обход. Калашников пошел за Лаской. Ветра не было, но Ласка молчала. " Молодец, ждет"- подумал Калашников, снял карабин с плеча, передернул затвор и поставил на предохранитель. Калашников принципиально не охотился с автоматическим оружием. Друзья с уважением относились к мнению опытного охотника "У зверя должен быть шанс. Успевай перезарядиться или пусть зверь успеет быстрее тебя. Да и патрон на кабана должен быть мощнее. "Армейский" "СКС" и последующие "игрушки" типа "Сайга" не годятся для серьезной охоты. Это же оружие против человека, а не зверя. Патрон слабоват - выстрел не всегда останавливает, особенно в зарослях. С карабином "Тигр" в кустах не развернешься, да и все руки в загоне отмотаешь. Вот и выходит, что самое подходящее оружие из российского для охоты по кабану - карабин "Лось", говорил он.
Ласка, не торопясь, двигалась к оставленному терновнику. Без Имени был здесь. Лайка чувствовала резкий запах секача. Без Имени был уже на ногах. Звуки снегоходов, голоса, а теперь хруст приближающихся шагов человека давно его разбудили. Без Имени постоянно разворачивал уши в разные стороны и потягивал ноздрями. Смелый и решительный, он все же предпочитал избегать встречи с человеком, чем с ним соперничать. Грохот выстрелов Без Имени слышал много раз. Однажды после выстрела обожгло щетину на холке. Было ясно, что человек опасен.
Ласка остановилась около входа в кабаний тоннель со стороны леса. Было слышно, как Хозяин идет к кустарнику со стороны Волги. Пора начинать работу. Собака решительно пошла в терновник и подала голос, грубый, надрывный, тревожный. Хозяин должен был понять, что в терновнике серьезный соперник.
Калашников сосредоточенно остановился. Сердце радостно и учащенно забилось. Он хорошо знал это восторженное состояние азарта. Ласка просто так голос не отдавала. По грубому тембру и напряженному голосу было понятно, что это крупный секач.
Без Имени стоял, тревожно размышляя, куда податься. Со стороны леса в терновник на него бросалась Странная Собака. Сегодня она была совсем другая - напористая, страшная. Желтые глаза налились кровью, с клыков слетала слюна. Резкий грубый лай резал слух и раздражал еще больше. Без Имени попробовал атаковать лайку, но та ловко увернулась и схватила его за пах. От резкой боли Без Имени пришел в ярость. Вращаясь, он пытался сбросить собаку на снег, поддеть клыками. Звуки борьбы собаки с секачём были хорошо слышны Калашникову. Обычно он всегда шел Ласке на помощь, приближаясь к зверю, но этот терновник был слишком густой. Калашников стоял "на изготовку" с карабином у двух хитрых выходов из терновника в направлении Волги. Без Имени не выдержал напора собаки и, потеряв осторожность, бросился на махах в сторону охотника:
Без Имени видел лежащее на боку тело крупного секача. Странная Собака слизывала кровь из пулевого отверстия за кабаньим ухом. Рядом стоял охотник с карабином. Картинка становилась все меньше, а облака все ближе:
В результате чиновничьих игр и обычного предательства охотхозяйство Черные Воды поменяло собственника. Калашников был уволен. Шесть лучших лаек из его питомника были отравлены неизвестными. Калашников перенес инфаркт сердца прямо в загоне во время охоты в другом хозяйстве. Его нашли без сознания в лесу две его молодые собаки. Охотничья лайка Ласка этого не узнала. За 2 года до этих драматических событий она ушла из жизни на руках Хозяина, прожив почти 17 лет. Калашников похоронил ее на острове в Черных Водах. "Местные" теперь называют этот остров Ласкиным.
Саратов, январь 2007 г.А. Г. Шубин, "Охота и рыбалка. XXI век"
При полном или частичном использовании материалов ссылка на наш сайт обязательна.
